С гитарой под обстрелами. Интервью с Кристиной Панасюк о войне и музыке, - ФОТО

Кристина Панасюк стала известной благодаря своим песням на патриотическую и военную тематику. Ее клипы на Youtube набирают миллионы просмотров. С 14 года Панасюк ездит по самым горячим точкам фронта, где исполняет свои песни перед нашими бойцами.

В мирной жизни она учитель музыки в музыкальной школе и концертмейстер. Мы пообщались с Кристиной перед концертом в Харькове на наиболее важные темы: война, музыка, мир.

Как и когда ты начала писать свои песни?

Песни начала писать где-то лет в 13-14. Начали появляться первые стихи, первые песни. Тематика, конечно, лирика, про любовь. А дальше уже начали появляться песни на более серьезную тему – про детей сирот, про онкобольных, про какие-то там социальные вопросы. С началом войны в Украине, тематика песен изменилась. И сейчас пишу преимущественно про войну, про Украину, про любовь. Про то, что чувствую, про то и пишу.

Помнишь свою первую написанную песню? Обычно она «впечатывается» в память, когда что-то законченное получается

Да. Она была на украинском и тоже была про любовь. Сейчас я их не исполняю, никому не показываю, потому что немножко переросла тот период и уже иначе это все воспринимаю.

Музыка – это твое основное занятие? Есть ли у тебя основная какая-то работа или ты полностью отдаешь себя музыке?

Я училась музыке с детства, и профессия у меня музыкальная. Я работаю преподавателем в музыкальной школе. Я преподаю фортепиано, учу детей играть на фортепиано, и параллельно сама работаю концертмейстером. То есть, я подыгрываю на фортепиано детям, которые играют на других инструментах – скрипачи, духовики.

Такое огромное количество поездок на фронт и ты успеваешь еще ходить на работу?

Да. У меня на работе так график составлен, что я успеваю. Иногда бывает, что приходиться отпрашиваться или же отрабатывать, если бывают какие-нибудь «накладки», потому что они преимущественно происходят по пятницам. А пятница, суббота, воскресенье у меня преимущественно поездки или на фронт, или где-то концерты и туры. Поэтому да, стараюсь все успевать.

Ты пишешь песни о нынешней войне. Когда война будет закончена, о чем будут твои песни?

Я надеюсь, что… Вот бывают часто моменты еще наверное с 14-го года, когда мне казалось, что я вот напишу песню, а дальше у меня не будет никаких идей. И у меня такая какая-то навязчивая мысль была: «как же у меня не будет никаких идей, и я перестану писать». А вот те идеи, как-то так сами собой появляются, и ты просто не знаешь, что будет на самом деле далее. Я надеюсь, что все-таки эта война наконец закончиться и будем писать про то, что происходит вокруг – про любовь, про вдохновение, про счастье и счастливых маленьких детей на нашей земле.

У тебя огромное количество поездок к нашим парням на фронт, на передовую. Ты играешь и поешь им там свои песни часто. Ты помнишь свой самый необычный концерт?

У меня таких, в принципе, много было. Могу несколько назвать. Один из концертов был в 15-м году у 93-й бригады. Они тогда были как-бы на территории Донецкого аэропорта – Пески, Водяное. И там, на относительно безопасной территории, тогда был концерт. Где-то на границе Водяного и Песок. Первомайское кажется … Первомайское да! И там был концерт. Лето, август месяц, собралось много людей … Если я не ошибаюсь это 15-ый или 16-ый. Я могла напутать. В памяти оно немножко перекручивается.

Собралась 93-я бригада, но не вся, а какая-то рота.

Парни слушали концерт, и тут приезжает джип и неожиданно тормозит. Из него выбегают трое парней военных и начинают со мной обниматься! А я в этот момент играю песню. Прямо во время песни остановили, начали обниматься (улыбается): «Христя, что ты тут делаешь?»

Я сразу не смогла понять в чем дело, а потом поняла, что я этих парней знаю уже давно по Facebook. Я когда-то скидывала им свои песни, отправляла, а они их скачивали. Еще тогда «ВК» было у всех. Я им даже «черновые» версии песен скидывала, а они себе их скачивали и в Донецком аэропорту «крутили» (смеется). Друг другу передавали и рассказывали мне, как им там интересно и весело было.

Так получилось, что в жизни мы никогда не виделись, а тут просто случайно. Они в таком шоке: «Что ты тут делаешь? Как ты?». Я помню, что они на тех радостях мне: «Давай мы тебе что-то подарим». Они берут шеврон «киборга» и цепляют его на футболку: «Ты настоящий киборг наш» (смеется). Мне так смешно было. И мы так пообщались. Я помню, они еще тогда готовы были отдать все, что у них было. Взяли и подписали маркером палку колбасы (смеется): «Христине на память от 93-й».

Так произошло, что в этом же году, 9 декабря, вот этого моего товарища не стало. Все-таки мне кажется, это был 15-й год. Его не стало тогда, и это была моя одна из первых потерь среди друзей на фронте. Конечно, когда ты видишь, что люди гибнут… Это твои люди. Это твои знакомые или незнакомые - это твои люди. Но когда гибнут те люди, с которыми ты общался, которые тебе что-то советовали, которым ты где-то пытался немножко в чем-то помочь …

Когда невеста этого паренька (позывной «Малыш» Алексей Болдырев), после того, как его не стало, мне позвонила и написала, она передала патрон. Говорит: «Этот патрон Леша носил на себе, и я хочу, чтобы он был у тебя. У меня есть такой же самый. Я хочу, чтобы он был у тебя, потому что твой диск он носил так же - под бронепластиной. Я понимаю, что твоя музыка для него много значила».

И я так все эти слова запомнила и, конечно, берегу тот шеврон, и ту пулю. Это всегда тяжело, когда теряешь.

Среди еще таких необычных концертов был концерт у одной из бригад. Территория «Промзона» кажется … Да, «Промзона»! В блиндаже был концерт, а потом сказали: «Можешь немножко пробежаться? Немножко нужно будет пробежать, но быстро бежать». «Броник», каску одели и гитару мою потащили. Ну, и мы бежим! Бежим, бежим, прибегаем, а там уже парни собираются на концерт. И тут мне один товарищ говорит:

- «Видишь там мешочки в конце комнаты?»

- «Ага» 

- «Видишь там паренек с «мухой» сидит?»

- «Ага»

- «А через 50 метров «сепары»

И я так у него спрашиваю: «погоди! А они же, наверное, тоже слушают?». Он говорит: «Да, но они нас боятся. Не переживай» (улыбается). Я долго смеялась.

Ну, самое интересное, что концерт не был спонтанным. Это было с разрешения командира. То есть они реально оценивали ситуацию: можно это делать или нельзя (улыбается). Возможно, там был какой-то определенный риск, но это было интересно. И это как раз был новый День Десантно-штурмовых войск, 21 ноября. Это было в прошлом году.

Вопрос, который я часто задаю. У многих журналистов, волонтеров, музыкантов, которые ездят на фронт, не говоря уже о бойцах, существует такая вещь, когда в перерывах между поездками, находясь на мирной территории, появляется адреналиновый голод. То есть, если ты много ездишь, а потом перестаешь ездить, то тебя начинает туда буквально тянуть. Есть у тебя такое? Появляется такое? Или к счастью нет?

Есть у меня такое, да. Но, к счастью я могу ходить еще в госпитали к ребятам, могу просто где-то увидеть знакомых. Иногда хватает просто увидеть человека, обнять и сказать: «Спасибо за то, что ты там сделал».

У нас был День Вооруженных сил Украины. Так вышло, что я в тот день работала и не имела возможности выступить. Был лишь один концерт в госпитале возле Ровно. И я как-то в центре города проходила и стоит мужчина в форме. Я научилась отличать тех, кто работают в городе и тех, кто едет с войны - они с мешками, форма совсем в другом состоянии.

Ты чувствуешь и по глазам видишь. Стоит человек курит, и как-то так просто прохожу мимо и говорю: «С праздником Вас. Спасибо за все». Он не ожидал и как-то так нежно улыбнулся

Я понимаю, что даже в такие моменты, возможно, ему было приятно и тебе приятно от того, что, возможно, ты не забываешь про это.

Какая у тебя любимая и, возможно, самая тяжелая по смыслу своя песня?

На самом деле, это тяжелый вопрос. Одна из песен, которой я почти всегда заканчиваю концерт, имеет название «Силы добра». Она была написана в 15-м году после одной из поездок на Восток. Мы тогда возвращались уже с фронта с волонтером, а он в автосервисе работал. Ему звонят и говорят: «Ты можешь сделать машину?». Он говорит: «Я не могу. Я нахожусь в АТО». И тут звучит фраза: «А оно вам надо?». Ну, и его понесло нецензурно выражаться (смеется). И он мне говорит: «у тебя должна появиться новая песня».

Тогда была такая насыщенная поездка. Это, собственно, тогда мы приезжали и к 93-й, и 20-й батальон тогда был, и Водяное у разведки. И вот так вот и туда, и туда, и туда. И артиллерия, 55-ка тогда, кажется, была. И песня «Силы добра» была написана после той поездки. Там есть такая фраза: «А если тебе говорят: «А оно тебе надо?», четко говоришь, куда им пойти». Собственно ответ на все вопросы. Это одна из песен.

Еще одна из песен, которую, в принципе, я не очень часто пою, но это, возможно, то, что я чувствую. И как ты говорил про адреналин, на самом деле не то, чтобы адреналин, а у меня сердце «камуфляжным» стало просто (смеется). Потому что оно болит, ты переживаешь, ты через себя это пропускаешь. И вот песня, собственно, и имеет название «Камуфляжное сердце». Это как-бы мои чувства и то, что я чувствую, когда возвращаюсь с передовой. Мои переживания относительно войны и всего, что происходит.

Существует выражение «Хороший артист должен быть всегда голодным». Но голодный артист – это не значит довольный. То есть, не было ли у тебя мысли уйти в поп-музыку? Ведь там есть больше возможностей обеспечивать себя.

Если честно, я не вижу себя на сцене с подтанцовками раздетыми (смеется). Что-то не то. Мне не хватает гитары. Но я мечтаю про концерты с оркестром, например. Я мечтаю про рок-концерты. Скорее всего, если бы ушла, то в рок. Группу создала бы.

Мысли часто возникают и очень бы хотелось все-таки иметь собственную группу. И это, в принципе, может приносить доход, если люди про тебя знают, ты ездишь по городам, гастролируешь. То есть, в принципе, я не могу сказать, что я не имею возможности обеспечить себя. Конечно, есть часть волонтерства, то есть то, что я делаю в любом случае лишь на волонтерских началах. Есть случаи, когда какие-то концерты, фестивали, то есть это в любом случае оплачивается, если это не идет с «кармана» бойцов или волонтеров.

Сейчас начинается самая некрасивая часть очередной пятилетки в истории нашей страны - выборы. Партии, агитации всевозможные. Как мы уже видели по бывшей исполнительнице Анастасии Приходько, политики сейчас очень часто используют такой прием, как «втягивание» музыкантов. Не было ли у тебя каких-то таких предложений от наших «народных избранников»? Тем более музыкант, который поет о войне – это вообще для них «золотое руно».

Я считаю себя политическим человеком, но на самом деле я не могу сказать, что я хорошо разбираюсь в политике и экономике. Во-первых, для того, чтобы руководить страной или работать в той структуре, нужно иметь хорошее образование. Образование, собственно, не музыканта, а образование экономиста, юриста. То есть это нормальное явление. Как минимум знание истории должно быть на высшем уровне.

Человек должен быть образован для того, чтобы он понимал, как руководить государством, что делать, что менять. Это не мое. Я понимаю, что сидя там я не сделаю ничего такого, что я могу делать сейчас

Ну, и меня это не привлекает абсолютно. То есть я понимаю насколько это все сейчас коррумпировано. И, если я туда пойду, то в любом случае буду втянута в какую-нибудь коррупцию, и ты не сможешь «дать заднюю». Я этого не хочу. Я хочу все-таки жить как-то по закону и справедливо и так, чтобы чувствовать, что ты можешь что-то сделать. Несмотря на то, что про тебя кто-то и что-то подумает или скажет.

Как относишься к тем музыкантам, которые ездят выступать в Россию?

Ну, это их позиция, это их выбор, это их, пожалуй, право. Хотят? Пусть ездят. Я понимаю, что иногда кто-то зарабатывает, кто-то пытается кому-то и что-то доказать, возможно. Ну, кто-то говорит, что музыка вне политики. Для меня лично понимаешь… Даже сегодня должен быть концерт и нет афиш, нет рекламы, но я знаю, что будет уютный круг «своих». Для меня такие концерты значат очень много. И для меня, в какой-то степени, это намного круче, чем, если бы был огромный зал или стадион, где люди пришли просто отдохнуть, выпить пива, потанцевать, а они придут слушать серьезную музыку и они ее не будут «слышать». Вот в чем проблема. А когда ты все-таки поешь для небольшого круга, человек 100-200 на Востоке…

Были такие моменты, когда 500 людей стоит вокруг тебя, а у тебя нет аппаратуры никакой (это 72-я бригада, между прочим, была) и вообще только гитара и голос. И ты поешь, а они стоят настолько тихо и просто не шелохнуться. Где-то, кто-то камушек ногой тронул и ему по шее сразу: «А ну тихо» (смеется). А иногда бывают моменты, когда ты поешь, «надрываешься», но видишь, что людям это не нужно. А смысл тогда петь для тех, кому это не нужно? Поэтому я хочу писать и петь для тех, кто хочет слушать и для тех, кому все-таки интересна моя музыка. Я не хочу переходить в форматы попсы или того, что требуют, например, определенные радиостанции, или определенный эфир телевидения.

Сейчас есть огромные мощности благодаря соцсетям, благодаря интернету. Я скажу, что те самые клипы распространяются ничем не хуже, чем клипы людей, которые платят деньги за пиар

По окончанию войны будет знаменательная песня?

Я думаю да. Я думаю, что это будет не только песня – это будут и слезы, это будут объятия, это будут долгие разговоры за чашечкой кофе до трех ночи. Мы все ее очень ждем на самом деле. Очень хочется приезжать уже не на войну к парням, а в мирные города. Когда тебя встретит боец, которого ты знаешь, с женой с детьми, а не уставший, бородатый и замученный на войне. Покажет город. Это намного приятнее и душевнее, чем война.

Война тяжелая и особенно этот отбор, который она «делает». Когда она не «выбирает» и гибнут самые лучшие. Я знаю по людям, которые погибли, огромное количество нашей элиты и нашего будущего. Очень больно на самом деле. Хочется, чтобы это все закончилось. И хочется мирного неба и победы.

Напомним, «я не предал флаг Украины»: история оккупации Крыма от военного, покинувшим полуостров одним из последних.