“...береза номер один а за ней береза номер два а за ней дуб номер один а за ним сосна номер один а за ней елка номер один а за ней дуб номер два а за ним береза номер три а за ней рябина номер один а за ней рябина номер один а за ней сосна номер два а за ней береза номер четыре а за ней рябина номер два а за ней дуб номер два а за ней каштан номер один а за ним береза номер пять так вот и растут в нелепом порядке за березой номер пять сосна номер три за сосной номер три каштан номер два за каштаном номер два рябина номер три а за ней береза номер шесть а за ней дуб номер четыре а за ней елка номер два а за ней береза номер семь а за ней каштан номер три а за ним дуб номер пять а за ним осина номер два а за ней рябина номер четыре а за ней береза номер восемь..."

Так бы мы описали фотографии Димы Дытюка. Их подлинное содержание неуловимо. Они вступают в игру не со временем, но с формой. Отсюда возникает вопрос относительно природы случайной фотографии: что происходит, когда фотограф не выбирает момент съемки и снимаемый им объект?