"Для россиян стало неожиданностью, что против них применили оружие". Интервью с известным харьковским адвокатом Олегом Головковым, который стал бойцом ВСУ, - ФОТО

Интервью с известным харьковским адвокатом Олегом Головковым.

Олег Головков - известный харьковский адвокат и управляющий "Адвокатским бюро Олега Головкова". Именно Головков был адвокатом потерпевших по громкому делу о теракте возле Дворца Спорта, который произошел в феврале 2015 года, когда агенты спецслужб РФ взорвали мирное шествие харьковчан. После начала полномасштабной войны он вступил в ряды ВСУ, чтобы с оружием в руках защищать родной город и свою страну.

Редакция сайта 057 пообщалась с Олегом Головковым. Он рассказал о своем решении взять оружие в руки, подготовке к полномасштабному вторжению РФ, первом бое, мифе российской пропаганды, танковой атаке Кантемировской дивизии, поднятии украинского флага над освобожденной Ольховкой, пулевых отверстиях в одежде, вонь войны, восприятии гражданскими людей в форме, навыках адвоката в военном деле, отсутствии справедливости на войне, будущем "Нюрнбергском трибунале" над Россией и так далее.

• Олег, вы известный харьковский адвокат, который имеет свое адвокатское бюро и, несмотря на это, являетесь достаточно обеспеченным человеком. Почему решили променять уютное жилье на холодные окопы, а комфортную жизнь на рискованную службу?

Когда все началось, было определенное понимание, что это будет полноценная война и нужно определяться, где ты будешь наиболее эффективным. Поэтому мне показалось, что я на фронте более эффективен, чем в зале суда. Я был не уверен, сколько суды еще будут работать.

• Когда и как вы попали в Вооруженные силы Украины? Это была обычная очередь в военкомат или какой-нибудь другой путь?

Обычная очередь в военкомат утром 25 февраля. В тот же день я был фактически зачислен в личный состав воинской части. И уже 26-го мы пошли работать в пределах города Харьков: улица Клочковская и так далее.

• Вы посвятили свою жизнь карьере адвоката. Но было ли у вас время заниматься военной подготовкой? Имели ли вы опыт службы в армии или прохождения специальных тренировок?

Срочной службы не было. Но был определенный опыт в 2014-м и в начале 2015 года. Был ли я профессиональным военным? Нет. Как я сейчас оцениваю свой уровень подготовки? Ну, я думаю, что это было на уровне "начинающего любителя". Поэтому сейчас уже могу говорить, что тогда был совсем не подготовлен, к сожалению. Сейчас уже лучше.

• В какой именно бригаде вы сейчас служите? Какую должность занимаете и что является вашей основной задачей на поле боя?

Это пехотная часть. Недавно меня назначили командиром взвода. Уже имею звание младшего сержанта.

• Вообще как это сменить пиджак и галстук на военную форму и автомат?

А вы знаете, в этой одежде, пожалуй, удобнее, чем с галстуком. По крайней мере, меньше ритуалов. Возникает ли иногда грусть? Да, возникает. Себе больше нравлюсь, когда я в галстуке, белой рубашке и с воротничком. Но эта одежда тоже удобная и теплая, поэтому устраивает.

• Вернемся все же на начало 2022 года. Тогда западные чиновники, политики, пресса и разведка "били в колокола" и заявляли о неизбежности полномасштабного российского вторжения. В то же время украинская власть успокаивала население и говорила, что нападения не произойдет. Лично вы думали, что большая война все же начнется?

Это проблема нашего с вами позитивного мышления. Даже когда мы видим, что какое-то неприятное событие для нас неизбежно, что оно приближается, что оно будет, у нас все одного остается определенное "психологическое отрицание". Мы отрицаем и не принимаем этого. До последнего у нас есть надежда на то, что оно не произойдет. Поэтому надежда была. Хотя, да, были объективные признаки, начиная с книги об "анти-России", начиная с 14-го года. Все, что происходило, "говорило": "Да, будет большая война". Но как и большинство граждан нашей страны я надеялся, что этого не произойдет.

• Большинство из тех, кто считал, что полномасштабная война неизбежна, начало заблаговременно готовиться к вторжению. Кто-то эвакуировал семью подальше, кто-то составлял "тревожный чемоданчик", а кто-то продумывал, как сразу встать на защиту страны. Как вы готовились к этому?

Были подготовлены условия: и дома, и был собран индивидуальный зеленый рюкзак, были собраны чемоданчики для семьи, были собраны документы, машины стояли заправленные. Не хотели верить, но делали, все чтобы к этому быть готовыми.

• Вспомните 24 февраля - день, когда жизнь "перевернулась с ног на голову". Как он прошел и что вы тогда делали?

В пять утра я был возле своей любимой жены, в другой комнате спали мои дети. Разбудили звонки от родственников, потому что мы были на другой окраине города - не там, где были взрывы. У нас ничего не было слышно. Да, было понимание, что произошло. Было четкое понимание, что ты должен сделать. И дальше был перечень действий. То есть 24-го были закончены все вопросы по безопасности семьи, как на тот момент было возможно. А утром 25 февраля уже поехал в военкомат.

• Многие бойцы навсегда запоминают свой первый бой. Расскажите о нем. Когда он состоялся и что это был за бой? Что вообще помните?

Да, безусловно, запомнил. Это был бой за село Ольховка. Это было тяжелое событие: были потери, был огневой контакт на расстоянии 50-70 метров, были выстрелы из танков, был завален в доме, из которого стрелял, был отход, были пулевые отверстия в одежде. Было много чего. Что запомнилось? Определенное ощущение себя: что ты не растерялся, что ты не поплыл, что ты не лег, а встал и смог отработать. Это из позитива. Негатив? Это потери, большие потери. Это было самое начало всех событий. С одной стороны готовность наших побратимов работать, воевать и рисковать, а с другой - какое-то отчаянное поведение россиян. То есть они вообще ехали на бронетехнике до того момента, пока мы не открыли по ним огонь. Россияне вели себя как лица, которые уверены, что они зайдут, а мы поднимем руки и все.

• Вы были адвокатом потерпевших по громкому делу о теракте возле Дворца Спорта 2015 года. На скамье подсудимых оказались три российских агента, которые взорвали мирное шествие и убили 4 человека, среди которых были 15-летний подросток и 18-летний студент. Во время судебных заседаний Башлыков, Дворников и Тетюцкий вели себя нагло и совсем не раскаивались в преступлении против мирного населения. Вспоминая их поведение, вы предполагали, что "вторая армия мира" будет воевать с гражданскими, совершать террористические атаки и военные преступления?

Безусловно. Это было понятно, потому что и сам этот теракт свидетельствовал о том, что Российская Федерация готова на совершение любых преступлений, лишь бы они соответствовали той цели, которую они перед собой ставят. Будут ли они бить по гражданским? Да, понимал, что будут. Будет ли неизбирательное применение оружия? Да, понимал, что будет. Будет ли неизбирательное применение оружия по гражданским? Понимал, что при необходимости будет. Потому что там нет никаких моральных и этических ориентиров. Они уверены, что "победителей не судят". Посмотрим, кто будет победителем и кто кого будет судить.

• Кстати, по делу "харьковских террористов". Спустя столько лет как вы считаете, правильным ли было решение Зеленского обменять Башлыкова, Дворникова и Тетюцкого?

Как адвокат я не имею личного мнения в этом деле. Но как именно представитель потерпевших я отмечаю, что потерпевшие возражали и не давали согласия на этот обмен. И мы считаем, что в данном случае произошло правонарушение. Фактически это преступление против правосудия, потому что какое-то неустановленное лицо дало приказ другим неустановленным лицам отпустить на свободу лиц, которые на тот момент были под судом и которым грозило пожизненное заключение.

• На Западе Киеву давали три дня, всей Украине - неделю. По таким прогнозам Харьков должен был упасть буквально за сутки. Однако страна и город выстояли, а ВСУ уже более 300 дней успешно обороняются и контрнаступают по всем фронтам. Каким образом Харьков удалось удержать?

Я думаю, что это такой вопрос, которому еще посвятят работы: и кандидатские, и докторские, и философские, и литературные произведения. Но было два аспекта. Первый - это мотивация украинского солдата и мотивация российского солдата. Второй - манипулируя россияне поверили в свои утверждения: что украинцев не существует, что есть только угнетенные "русскоговорящие", которые поднимут руки вверх и будут рады "асвабадителям". То есть они поверили в этот миф. И когда они зашли с оружием, а против них применили оружие, это для них стало неожиданностью. И я думаю, что в этом кроется успех первых дней, которые дали возможность Украине вообще существовать. Сейчас уже другая ситуация.

• 27 марта вы лаконично написали "Живой". Именно в те дни проходили операции по освобождению Малой Рогани и Ольховки под Харьковом. Вы участвовали в деоккупации Ольховки. Что можете рассказать о том контрнаступлении ВСУ?

Это событие происходило 26-27 марта. Мы за штурмовыми подразделениями зашли в Ольховку, заняли там оборону. Далее были обстрелы, было применение против нас самолетов, вертолетов, ракетной техники. А уже в пять утра мы получили танковую атаку "знаменитой" Кантемировской дивизии. Был тяжелый бой. Было численное и техническое преимущество противника. Были потери, было отступление, был огонь на себя и все остальное. И у нас на тот момент опыта было мало. Боевого опыта, вообще, всегда будет мало, но мы могли бы работать лучше. Когда мы вышли оттуда, то я думаю, что это была победа над собой, над страхом, над войной. Противник там потерял гораздо больше, чем мы.

• Именно вы поднимали один из украинских флагов над освобожденной Ольховкой. Что чувствуешь в такой момент?

Радость. Гордость за то, что ты причастен к этому событию, к этим обычным ребятам, которые освобождают населенный пункт, что вы сюда возвращаете свет, добро, законность и понимание того, что добро побеждает.

• Через несколько дней после этого вы показали фото с пулевыми отверстиями в вашей куртке и аптечке. Вы их обнаружили уже после возвращения с боевого задания? Или все же вражеские пули почувствовали прямо в бою? Это был прямой контакт с врагом?

Где-то через 2-3 дня после возвращения с боевого задания я нашел их "на себе". Это был непосредственный огневой контакт, но в бою я не почувствовал пули.

• В одном из интервью вы сказали: "На войне больше всего шокирует запах. Война воняет". Как эта "вонь" влияет на тех, кто впервые оказывается на фронте? Ломаются ли от этого люди?

Да, есть такое выражение, что "кто-то поплыл". Это большая психическая нагрузка, нервное перенапряжение. Оно дает о себе знать. И, безусловно, кто-то слышит звуки, которые демотивируют и влияют на понимание происходящего. Для меня больше всего врезался запах войны в нос. Война воняет. И чем ближе к передней линии, тем тяжелее эта вонь. Он не меняется, где бы мы ни были: в Харькове на Клочковской, в Ольховке и дальше-дальше-дальше.

Сама война. Это такое комплексное впечатление. Потому что поражает все. И когда ты в первый раз видишь смерть - это поражает. И когда ты видишь, что происходит с людьми и твоей землей - это страшно. Видеть поле, в котором выгорел золотой ячмень, а на земле только зерна лежат - это тоже впечатляет. Когда ты видишь детскую площадку, где торчит колба от "Града" - это тоже впечатляет. Когда на деоккупированной территории протягиваешь детям конфеты, а они тебя обнимают - это тоже впечатляет. То есть война вообще такая штука, что есть много случаев, которые вызывают у тебя эмоции. Война вообще страшная и мерзкая.

Это отношение наших людей к человеку в форме. Это было и в феврале, и марте, это есть и на сегодняшний день. Наши люди очень положительно воспринимают любое лицо в форме сил обороны Украины. И это самые приятные воспоминания. Но лучше бы не чувствовать этого, лучше бы я продолжил ходить в костюме, а этой войны вообще не было.

Возможно, я не знаю всех особенностей и обстоятельств, но я думаю, что это произошло из-за того же мифа. Потому что россияне верили в свой миф. Они считали, что уже разрушили украинскую армию. Поэтому когда началось это наступление, они его не ожидали. И феерично сработали органы управления, штабы и те, кто задумывал это событие. Это было здорово.

Да, пропаганда была. Но ведь дело в том, что кроме пропаганды уже было наглядное подтверждение того, что такое "русский мир". Люди его увидели: уже были пожары, уже были обстрелы, уже были погибшие, уже были пытки и похищения людей. Поэтому когда мы зашли, то увидели, что у подавляющего большинства жителей отношение к украинскому солдату является положительным: его ждали, ему рады. И так было не только в Купянске, а и во многих населенных пунктах.

Иногда да, может понадобиться. И приходится подсказывать, применять, скажем так. Жизнь же не остановилась, жизнь продолжается. Есть определенные консультации, например, по брачно-семейному законодательству. И это очень приятно.

Нет. Вообще. Война не может быть справедливой. Война - это крайняя степень негатива. То есть все мы проявляем негативные посылы, поскольку нельзя гордиться тем, что я кого-то убиваю или что-то такое. Поэтому на войне справедливости нет. Есть случай, есть результат совместного коллективного труда. И если ваш коллективный труд был эффективным, есть определенный результат. Но является ли он справедливым? Нет.

Уверен, что да. Следующий "Нюрнберг" будет, и будет суд. Будет осуждение ряда событий, которые произошли в этой войне: по развязыванию агрессивной войны, по неизбирательному применению оружия, по обращению с военнопленными, по обращению с гражданским населением, по грабежам. То есть, фактически, количество военных преступлений, которые были совершены российскими военнослужащими и их руководителями, уже зашкаливает. Поэтому Россия глобально как государство ответит. Возможно, и россиянин как гражданин в определенной степени почувствует, что их наказывают. Я говорю "возможно", потому что наказание имеет целью указать лицу на его неправомерное поведение, именно нанести определенный урок. Примут ли они это наказание? Не уверен. Я думаю, что там нужно лечить, перевоспитывать и возвращать людям первичные базовые ценности: относительно других людей, относительно обращения с ними, относительно мировосприятия. Мы видим, что у них мировосприятие надломлено.

Работает. Бюро - это не только я, это несколько человек. Двое из нас находятся в силах обороны Украины. Мой партнер находится в Национальной гвардии Украины, я - в ВСУ. Но у нас есть еще два работника, которые работают. Поэтому "Адвокатское бюро Олега Головкова" работает и предоставляет услуги нашим клиентам. Мы никого не бросили, мы всех поддерживаем.

Да, безусловно, возобновлю. Это то, что я делаю хорошо. И мне нравится, когда я что-то делаю хорошо. Да, я буду работать адвокатом, я уверен в этом. Что ждет? Семья ждет, дети - соскучился.

Напомним, что редакция сайта 057 брала интервью у начальника штаба добровольческого подразделения "Фрайкор" Богдана Войцеховского. Подробнее об этом читайте здесь.