Я не знаю как начать эту пьесу.
 
Я не уверен ни в чем и все же я попытаюсь это сделать.
 
Я не знаю, будет ли этот текст пьесой, то есть я не уверен в силах ли будет актер произнести эти слова со сцены или на сцене я не знаю, как это правильно сказать, ибо я не уверен, что это вообще имеет какое либо отношение к театру, если предполагать что театр…
 
Я отдаю себе отчет в том, что это кризисный текст.
 
Я понимаю, читающий скажет он совсем того, да это правда.
 
Я знаю, гении покинули древо сознания совместного знания моего сознания и сознания Неба,  ибо  сознание это «Небо взирающее и осознающее Небо».
 
Я отдаю себе отчет в том, что этот труд сродни физическим упражнениям в тюрьме, необходимым только для того  что бы не ослабло тело, когда у тебя пять шагов туда, четыре туда и шесть или семь маленьких по диагонали и окошко вверху, потому что надежда в тебе еще не умерла, ибо она…
 
Я не могу не понимать, что это не интересно но…
 
Я должен вам сказать, что существует очень короткое мгновение, когда солнце падает мне на лицо…
 
В  эти счастливые короткие мгновения я смотрю на солнце, через  широко открытые глаза. Я этому научился у Кастанед. Свет  проникает в меня, в мое сердце, через широко открытые глаза:Врата Света и надежда снова рождается в сердце.
 
Я надеюсь, что мне удастся бежать из тюрьмы собственной бездарности и этот текст, текст надежды. План   побега.  Я делюсь им с вами. Я пытаюсь найти упражнения, что бы вернуть своему телу и своей душе красоту, что бы Гении-Божества снова обратили на меня внимание.